— Я остановился в «Голове индейца»,— сообщил я.

— Мне совсем ни к чему влезать в твои дела, сынок,— наконец заявил он.— Тем более, у нас преступлений не бывает. Драки, конечно, происходят время от времени. Случается, шофер напьется или пара юнцов заберется в дом, чтобы переночевать или стащить что-нибудь из еды. Но настоящих преступлений нет. Может, в горах нет настоящей приманки, а может, люди более миролюбивые.

— Но теперь этого утверждать нельзя,— возразил я.— Теперь и у вас совершено преступление.

Он подался вперед и заглянул мне в глаза.

— Как раз сегодня у вас произошло убийство,— пояснил я.

Его лицо не изменилось. Он просто очень внимательно посмотрел на меня.

— Где же это, сынок? — спросил он наконец.

— На восточном краю деревни, за дансингом. За большим поваленным деревом лежал убитый человек. Убит выстрелом в сердце. Я посидел там, покурил с полчаса, а потом заметил его.

— Вот как? — протянул шериф.— Значит, за домом Спикара? За таверной Спикара, да?

— Да,— ответил я.

— А ты совсем не торопился прийти и сообщить мне об этом, не так ли?

Глаза его уже смотрели недружелюбно.

— У меня было, наверное, потрясение,— объяснил я.— И мне потребовалось время, чтобы прийти в себя.

Он кивнул.

— Хорошо. Ну, а сейчас мы поедем туда на твоей машине.

— Это ничего не даст нам,— возразил я.— Труп унесли. Я обнаружил тело и направился к своей машине, но тут из-за кустов выскочил какой-то гангстер-японец и уложил меня на землю. А потом двое утащили труп и уплыли на лодке. Так что там не осталось никаких следов.

Шериф наклонился над плевательницей и выплюнул комок, который жевал. Потом плюнул на печку и посмотрел на нее, словно ожидая, что она зашипит. Наконец он обернулся, откашлялся и сказал:

— Может, тебе лучше пойти домой и ненадолго прилечь? — Он сжал кулаки.— Видимо, летние гости решили немного порезвиться...

Оба кулака он сунул в карманы.

— О’кей? — согласился я.

— У нас тут нет никаких гангстеров-японцев,— мрачно заявил он.— И никого похожего на них.

— Что ж, это мое сообщение пришлось вам не по вкусу,— ответил я.— Может, другое понравится больше. В моей комнате в отеле заколот некий Вебер. Кто-то, кого я не видел, нокаутировал меня, а пока я валялся без сознания, убил Вебера, с которым я только начал беседовать. Он служил в отеле кассиром.

— И ты говоришь, это произошло в твоей комнате?

— Да.

— Мне начинает казаться, что ты привез много неприятностей в наш мирный городок,— задумчиво проговорил Бэрроу.

— Значит, вам это тоже не нравится?

Он покачал головой.

— Совсем не нравится... Особенно, если и этот труп ты тоже не найдешь.

— С собой я его не захватил,— ответил я.— Но я могу сбегать и принести, если вам хочется.

Он взял меня за руку и сжал ее. Мне еще не приходилось встречаться с такими жесткими пальцами.

— Хотел бы я, чтобы твои рассказы оказались химерой,— проговорил он.— Но мне все равно придется ехать с тобой. Ночь приятная.

— Верно,— согласился я, не двигаясь с места.— Кстати, человека, на которого я должен был здесь работать, звали Фредом Лейси. Он недавно купил дом в Болл-Сейдж-Пойнте. Бывший дом Болдвина. А мужчину, того, мертвого, под деревом, судя по водительским правам, лежавшим у него в кармане, звали Фредериком Лейси. Есть и другие интересные факты, но вам ведь они ни к чему, не правда ли?

— Сейчас мы с тобой поедем в отель,— сказал шериф.— Ты на машине?

— Да.

— Вот и прекрасно! — заметил он.— Мы ею не воспользуемся, но ключи от нее дай мне!

 Глава 7

Мужчина с густыми нависшими бровями прислонился к закрытой двери комнаты. Он жевал сигару, молчал, и, судя по всему, вообще не собирался говорить.

Шериф Бэрроу сидел на стуле с прямой спинкой, широко расставив ноги, и наблюдал за доктором Мэнэнсом, который осматривал труп.

Я стоял в углу.

Доктор, угловатый, большеглазый мужчина с желтым лицом — лишь на щеках его горели розовые пятна,— пожелтевшими от никотина пальцами, распластав убитого на кровати, окуривал его табачным дымом и ощупывал. Короче говоря, делал вид, будто знает свое дело.

Нож из спины Вебера к тому времени уже извлекли. Короткий нож с широким лезвием — такие носят на поясе в кожаных ножнах. К основанию лезвия прикреплена внушительная поперечная планка, чтобы кровь не могла попасть на ручку. Но на лезвии кровь осталась.

— Особый, охотничий,— заметил шериф, глядя на нож.— Здесь таких не меньше тысячи. От них никакого вреда и никакой пользы... Что скажешь, док?

Доктор выпрямился и вынул носовой платок. Кашлянув в него, он посмотрел на свою мокроту, печально покачал головой и закурил новую сигарету.

— О чем?

— О времени и причине смерти.

— Он умер совсем недавно,— ответил доктор.— Не более двух часов назад. Еще не началось трупное окоченение.

— И вы можете утверждать, что он умер от удара ножом?

— Не валяйте дурака, Джим Бэрроу!

— Но ведь бывают случаи,— заметил шериф,— когда жертву сперва отравляли или делали с ней что-нибудь еще, а потом, для отвода глаз, всаживали нож.

— Чересчур мудрено,— хмуро ответил доктор.— Вы много видели здесь подобных случаев?

— При мне здесь вообще было только одно убийство,— добродушно ответил шериф.— Убили старого Михэма с той стороны. Помните его домик в каньоне Шиди? Деда некоторое время нигде не видели, и люди решили, что он сидит дома, у печи. А потом решили, что он ушел на зимовку вниз. А когда начались сильные снегопады и крыша его домика осела, мы пошли подпереть ее, чтобы спасти его скарб, вот тогда и увидели его. Он лежал в доме с проломленной головой. У него было золотишко, намытое летом. Думаю, поэтому его и убили. Мы так и не узнали, кто это сделал.

— Вы хотите отправить труп на санитарной машине? — спросил доктор.

Шериф покачал головой.

— Нет, это бедная сторона, док. Думаю, его можно переправить и подешевле.

Доктор надел шляпу и пошел к двери. Мужчина с густыми бровями отошел в сторону. Доктор открыл дверь.

— Если захотите, чтобы я заплатил за его похороны, дайте мне знать,— бросил он на прощание и вышел.

— Шутник! — заметил шериф.

Мужчина с густыми бровями предложил:

— Давайте все-таки уберем его отсюда, чтобы я мог работать дальше. В понедельник приедет съемочная группа, и я буду занят. Кроме того, мне нужно найти нового кассира, а это не так просто.

— А как вы нашли Вебера? — спросил шериф.— И были ли у него враги?

— Враги у всех есть,— ответил мистер Холмс, мужчина с густыми бровями.— А нашел я его через Фрэнка Лудерса из Вудленд-клуба. Вебер знал свою работу и мог разменять даже тысячедолларовую банкноту. Вот и все, что мне о нем известно.

— Фрэнк Лудерс,— повторил шериф.— Это человек, обосновавшийся на той стороне озера. Кажется, я с ним не встречался. Чем он занимается?

Мистер Холмс только рассмеялся в ответ. Шериф спокойно посмотрел на него.

— Во всяком случае, Вудленд-клуб не единственное место, где играют в покер, мистер Холмс!

Тот растерянно посмотрел на шерифа.

— Пожалуй, мне пора,— заявил он.— Вам нужна помощь, чтобы убрать труп?

— Нет, сейчас мы его не будем увозить. Сделаем это на рассвете. А теперь все, мистер Холмс!

Мужчина с густыми бровями некоторое время задумчиво смотрел на шерифа, а потом взялся за ручку двери. В этот момент я обратился к нему:

— У вас здесь работали две девушки, немки, мистер Холмс. Кто их нанимал?

Холмс вынул изо рта сигару, посмотрел на нее и вернул на прежнее место. Потом ответил:

— Вы считаете, это ваше дело?

— Их зовут Анна Хоффман и Гертруда Смит, или Шмидт,— продолжал я.— Они вместе снимали домик в Уайтуотер-Кэбинз. Сегодня они собрали вещи и уехали. Гертруда — та самая девушка, которая носила к сапожнику туфли миссис Лейси.

Мистер Холмс устремил на меня мрачный взгляд.